Он невольно чуть подался к ней, плечи его едва дрогнули, но он сразу же остановился. Его одолевала потребность заключить ее в объятья и одновременно потребность защитить о г своего вожделения.
Он отвернулся и поднялся на ноги. Потом сердитым резким движением запихнул нож обратно в футляр.
— Никто не побеспокоит тебя сегодня ночью, Кейт. — Он не смотрел ей в лицо, когда говорил это Он боялся. Слишком она была обворожительна. — Даю тебе слово. Завтра мы начнем подниматься вверх по реке. Я доставлю тебя обратно к отцу, обещаю.
Кейт смотрела, как он выходит из хижины. Она снова оперлась о столб, ей не хватало воздуха. Кожа ее горела, будто она слишком долго стояла голая на солнце.
Он спасет ее. В этом она не сомневалась. Девлин защитит ее от индейцев. И он не позволит прорваться своему желанию, которое, она знала, кипит в нем. Желание, которое пульсировало в напряженных мускулах его рук, когда он обнимал ее. Желание, которое она ощущала своим бедром, когда он прикоснулся к нему — будто раскаленным мечом прикоснулся. Но она была совсем не уверена в том, что хочет спасти свою невинность.
Он мог бы взять ее этой ночью. Он мог бы заняться с ней любовью, и в этом некого было бы винить, кроме самой себя. Она готова на всё, лишь бы Девлин не соблазнился этими прекрасными женщинами, которых ему только что предлагали. Уж лучше она сама будет любить его, прямо здесь, в этой отвратительной маленькой лачуге. Если он дотронется до нее хоть пальцем, она падет ему в объятия.
Но он был джентльмен.
Она чувствовала, как ее распирают обуревавшие ее чувства, что им тесно в ее теле… тесно этой бурлящей всепоглощающей страсти. Что с ней творится? Она должна быть счастлива, что он не воспользовался ситуацией и не овладел ею. Она должна чувствовать облегчение. А не мучиться от желания броситься за ним. И, однако, она мучилась.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Единственные люди на всей земле. В это легко поверишь, думала Кейт, следуя за Девлином сквозь густые заросли джунглей. При каждом шаге ее туфли хлюпали по месиву из лиан, папоротников и опавших листьев. В некоторых местах вообще была одна жижа.
По листьям над их головой барабанил дождь, он проникал сквозь зеленый купол и теплым потоком лился на них. Кейт вымокла до нитки. Всякий разумный человек попытался бы немедленно скрыться от дождя, думала она, смотря в спину Девлину. Конечно, где-нибудь в Лондоне они бы так и поступили, но здесь негде было скрыться от потока. Впрочем, для джунглей дождь дело обычное, как густой туман для Лондона, даже более обычное, чем марево над Темзой, ведь здесь дождь лил неделями.
Белая рубашка туго облепила спину Девлина. Он яростно размахивая длинным ножом, прорубал путь среди лиан и кустарника, которые в ответ на удары источали тяжелый аромат, такой густой, что Кейт едва могла дышать своими саднящими легкими. Как они ушли из индейской деревни, Девлин снова оделся. Конечно же только из-за нее, ведь он знал, что ему придется идти впереди. Она же не имела ничего против его обнаженного тела. Здесь это казалось чем-то естественным, даже необходимым. Нагота-самый удобный наряд для путешествия по джунглям.
Она попыталась вытереть мокрый лоб. Мокрая одежда впивалась в кожу, мешая ходьбе. Гордость не позволяла ей попросить о небольшой передышке, хотя бы в несколько минут. Только гордость заставляла ее не отставать от него, хотя она давным-давно натерла ноги.
Раз, два, три, четыре. Считала она про себя, заставляя себя передвигать одну ногу, потом другую. Над изумрудным куполом сверкнула вспышка, бросив затейливый серебряный блик на Девлина. Прогремеп гром. Но Девлин будто ничего не видел и не слышал
Раз, два, три, четыре. Когда они покинули деревню курайи, занималась заря. Они шли, казалось, уже целую вечность, двигаясь против течения извилистого ручья, взбираясь вверх, к вершине водопада. Временами им приходилось ползти на четвереньках, карабкаясь по сильно пересеченной местности.
Раз, два, три — она наткнулась на Девлина.
— Простите, я не заметила, что вы остановились. Он откинул назад шляпу, с полей ручьями хлынула вода. Он внимательно посмотрел на Кейт, и темные брови сдвинулись — он явно здорово разозлился
— Почему ты не сказала мне, что уже на последнем издыхании?
Теперь, когда они остановились, ее ноги так дрожали, что она едва стояла, готовая рухнуть в вязкую жижу прямо у ног Девлина. Она попыталась выпрямиться, но спину ее свело судорогой.
— Со мной все нормально.
— Я вижу, как нормально. — Он обнял ее за талию.
— Не надо нести меня. — Она опустила руки на его плечи, когда он поднял ее. — Я могу идти сама».
— Думаю, что никогда не встречал более упрямого человека, чем вы, профессор.
— Я не упрямая. — Она закрыла глаза, расслабясь в его объятиях.
Одной рукой он крепко прижал ее к своему боку. Другой продолжал прорубаться сквозь чащу. Каждый его шаг отдавался дрожью в ее теле. Его сильные, упругие мускулы вздувались от напряжения у самых ее грудей. Его шея, мокрая, соленая от пота была притиснута к ее губам. Запах его кожи дразнил ее, мускусный, пряный.
Мужчина и женщина. Единственные люди на всем белом свете, — подумала она, прижимаясь к нему сильнее, умиротворенная его объятиями.
Примерно через час — каким же он был долгим! — дождь прекратился, как будто Бог завинтил небесный вентиль. Солнечный свет просачивался сквозь пелену листьев, рисуя золотые стрелы в воздухе, настолько влажном, что он давил на ее плечи как плащ. Кожу саднило, она натерла ее об одежду. А Девлин шагал себе и шагал. Неужели этот человек никогда не устает?
Девлин остановился, когда они подошли к широкому участку воды: здесь было верховье. Ручей вырывался из реки над ними, перекатывался каскадами через каменистую скалу, образуя заводь, потом углублялся в джунгли, чтобы вернуться назад, в реку, но уже ниже водопада. Целый день пути, а они находились только на полпути к вершине водопада.
— Постарайся не свалиться в воду. — Девлин опустил ее на узкую полоску песка около воды.
— Мне можно искупаться? — спросила она, смотря на чистую воду, чувствуя, как манящие брызги от маленьких игрушечных водопадов холодят ей щеки.
— Позже.
— О, наверное, нужно что-то делать. — Она попыталась встать, очень похожая на марионетку с оборванными нитками.
Две сильные руки легли на ее плечи и заставили ее опуститься обратно на песок. Она подняла глаза — он улыбался, в его глазах светилась скрытая нежность.
Все в ней встрепенулось от этой улыбки. Знал ли он сам, насколько привлекательна его улыбка? Она хотела коснуться этой улыбки, почувствовать изгиб его губ своими пальцами.
